|
|
ФЕДЕРИКО
ГАРСИА ЛОРКА ПРЕДСТАВЛЯЕТ СТУДЕНТАМ МАДРИДСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
ПАБЛО НЕРУДУ
То, что я сейчас делаю, официально называется "представление", но на
самом деле я не представляю вам чилийца Пабло Неруду - поэт такого
масштаба в этом не нуждается. И раз уж мой небольшой поэтический
опыт дает мне известное право, я просто хотел бы нежно и настойчиво
нацелить ваше внимание.
Я хочу сказать вам, что сейчас вы услышите поэта милостью божией,
того, кто учился чувствовать не здесь, а в ином мире, внятном
немногим. Поэта, которому боль и смерть понятнее здравого смысла и
философии, а кровь роднее чернил. Поэта, в котором живут
таинственные голоса, не разгаданные, по счастью, им самим. И
подлинного человека, постигшего, что ласточка и тростинка
бессмертней гранитных щек изваяния.
Испанская Америка исправно поставляет нам поэтов, разных и по
дарованию, и по вдохновению, и по мастерству - нежных певцов гор,
долин и тропиков. Их непривычные мелодии и ритмы открывают новые
богатства в испанской речи, давно знакомой и пьяному удаву, и милому
пингвину в накрахмаленной сорочке. Далеко не у всех этих поэтов
американский тембр. У иных - испанский, у других - намеренно чужой,
обычно французский акцент. Но только не у больших поэтов. У них все
сокрушает свет - победный, таинственный, безмерный, жестокий и
романтичный свет Америки. Глыба, которая вот-вот рухнет, стих,
повисший на паутинке над бездной, улыбка с повадкой ягуара, косматая
рука, ласкающая кружевной платочек.
Они рассвободили голос великого испанского языка Америки, бьющего из
тех же родников, что и язык наших классиков. Без зазрения совести
эта поэзия крушит каноны, не боится показаться смешной и даже
разрыдаться посреди улицы.
И рядом с дивным голосом Рубена Дарио, учителя на все времена, рядом
с обаятельным, вычурным, захватывающе пошлым, переливчатым голосом
Эрреры-и-Рейсига, рядом с воплем уругвайца (а не француза) графа
Лотре-амона, чья песнь захлестывает кошмаром утро подростка, встает
поэзия Пабло Неруды, такая искренняя, нежная и страстная, какой еще
не знала Америка.
С каким-то детским изумлением он смотрит на мир, и если ему чего-то
и недостает, так это иронии и злобы - как раз того, что всегда
выручает фальшивых поэтов. И не меч окажется у него в руках, когда
он возжаждет кары, а раненая голубка.
Я хочу, чтобы вы вслушались в слова этого большого поэта, чтобы
каждый, разумеется на свой лад, проникся его поэзией. Поэзия, как и
спорт, требует призвания, но есть в истинной поэзии оттенки, блики,
ароматы, доступные всем. И пусть они взрастят зерно, зароненное в
каждого из нас, то зернышко безумия, которое мы порой топчем,
заменяя злым моноклем книжного педантства, и без которого жизнь
неразумна.
|
